Это очень старая история. Человек давно окончил институт, защитил диплом и успешно работает, а я всё её не успевала рассказывать.
Так что вот — восполняю упущение.
Глеб Куликовский. О. Сахалин. Поступление 2014 года на бюджет целевого МАрхИ за экстремально короткие сроки подготовки!
Один из моих первых «экспериментов», с которыми я появилась на рынке образовательных услуг и на которых делала свою репутацию преподавателя. Того преподавателя, который может помочь даже, казалось бы, в безвыходной ситуации. Конечно же, при условии приложения учеником усилий.
От начала работы до поступления у Глеба было меньше пяти месяцев обучения. Входящий уровень по творческим предметам: кроме композиции — достаточно близкий к нулю относительно требований экзаменов.
2013-2014 учебный год как раз был у меня первым годом работы с дистанционными учениками по творческим предметам. И процессы не были отлажены так чётко, как сейчас. Я тогда пробовала много разных приёмов, искала те, что работают лучше, быстрее, круче. В том числе пробовала и те, которые раньше в нашей области не использовали. Некоторые оставляла, другие на ходу отметала.
Те ребята, которые тогда мне доверились, откровенно сказать, рисковали. В отличие от внушительного портфолио результатов, собранного сейчас — в те годы результата у дистанционных занятий ещё не было. Не было «кейсов» поступивших учеников после такого способа подготовки. С другой стороны, я и не скрывала, что это «эксперимент», и опыта такого ни у кого нет (даже подсмотреть было негде).
Соответствующей была и цена – такая низкая, что по факту была почти благотворительностью. Я решила так: сначала надо опробовать дистанционные занятия, точно получить результат и потом уже повышать цены.
С другой стороны, я так рассказываю о причинах, но на самом деле альтернативы-то у иногородних особо и не было. Кроме как заканчивать школу и на 2-4 года приезжать в Москву, чтобы готовиться уже тут.
Если вам вдруг интересно поглубже узнать историю становления занятий и мой путь проб и результатов, то предлагаю почитать вот эту статью. А мы вернемся к Глебу.
Что Глеб? Глеб мечтал поступить в МАрхИ. А каждый, с кем он общался в своем городе, говорил ему – «это невозможно».
Сначала молодой человек пытался заниматься с местными преподавателями, которые готовят к местным вузам (ну, вы знаете, что я об этом думаю). А в 11-м записался на дистанционные курсы при МАрхИ.
Со слов Глеба (его отзыв прикреплен в конце): на таких курсах можно было отправлять только по одной уже законченной работе в неделю по одному предмету. Письменный ответ приходил только через несколько дней, а то и неделю (это 2013\14 год, как это происходит сейчас, я не скажу). Педантичному и въедливому (в хорошем смысле этих слов и в подходящем для профессии) Глебу этого было недостаточно. Ведь невозможно было задавать вопросы в процессе, от чего прогресс полз медленно.
Поэтому молодой человек продолжил искать репетитора дальше и в конце концов вышел на меня. Чтобы не терять время, мы начали заниматься параллельно с «его» курсами.
С февраля мы приступили к композиции. Какой-то уровень здесь уже присутствовал. Но: не было умения грамотно закомпоновать предметы на листе, задавать перспективу, а врезки были построены на глаз, даже без какого-либо представления о сечениях.
Уже через месяц, когда мы прошли всю эту базу и выполнили первую работу, Глеб прислал её на проверку на дистанционные курсы – и у него уточнили, его ли это работа. Не могли поверить в такой скачок уровня за такое короткое время.
Надо учесть, что тогда мои занятия по композиции были ещё не максимально эффективными в сравнении с современным вариантом. Я объясняла материал каждому ученику «вживую» по скайпу. А это значит, что человек не мог перемотать меня, пересмотреть, повторить несколько раз.
При возникновении вопросов во время выполнения практической работы нужно было связываться со мной и повторять объяснения.
Учитывая разницу во времени — нашу ночь когда на Сахалине день, — это было не так просто. Но здесь нам обоим был настолько сильно нужен результат, что иногда мы могли созваниваться и не один раз в день.
Надо сделать комплимент дикой усидчивости Глеба. Я получала его сообщения с вопросами и поздним вечером, и ранним утром (по Сахалину). Глебу очень важен был момент, что можно отправлять любые вопросы, возникающие по ходу работы, а не работу целиком, когда не разберёшься – в какой момент возникла ошибка, и уже не внесёшь глобальные правки.
В примерно то же время мы попробовали заниматься черчением.
И если по композиции у Глеба уже была какая-то «картинка» в голове — как должно получиться, а также присутствовал элемент насмотренности, то по черчению молодой человек был в самом начале пути. Он буквально только начал чертить самые первые аксонометрии из сборника — это там, где шестигранную пирамидку на прямоугольной плашке нужно начертить в трёх проекциях!!! А оставалось всего 5 месяцев до экзамена!
Кто готовился в МАрхИ — тот понимает, что по сути, ВСЮ подготовку к черчению — тому предмету, что завалить проще всего — пришлось укладывать в нереально маленький отрезок времени!
Мои попытки заниматься с Глебом черчением дистанционно — провалились. Тогда дистанционное обучение шло не курсом, как сейчас — мы делали включения по скайпу, чтобы ученик, сделавший ранее заданную работу, мог задать свои вопросы.
В общем, конкретно в случае этого парня надо было сидеть и отслеживать каждую линию на чертеже. Каждый раз после звонка по скайпу с ним я буквально «билась головой об стол»… Мне кажется, что если бы у Глеба по черчению на тот момент был бы Базовый курс (как он есть сейчас) – то молодой человек справился бы без проблем.
Потому что способности – на самом деле, второстепенны в сравнении с работоспособностью и мотивацией, а этого Глебу было не занимать.
В конце марта Глеб прилетел в Москву на 12 дней. Занимались мы каждый день по 8 часов. Половина дней – рисунком, половина – черчением. Сложно представить сейчас, спустя столько лет, такое, но… в той моей «группе» он тогда был один, т.е., уточняю — занимался, по сути, индивидуально…
Представляете уровень сервиса моих услуг на тот момент (имелось время) — в перерывах между занятиями я варила бедному ребенку супчик! Считая, что иначе он загнулся бы за эти 2 недели в Москве, питаясь одним фастфудом. В его городе такого не было — и Глеб на него очень уж напирал при приезде в Москву. Теперь, кстати, вспоминаю Глеба каждый раз, когда прохожу мимо Макдональдса…
В тот приезд за 6 занятий по рисунку мы с ним прошлись по основам конструктивного рисунка. По рисунку изначальный уровень был — ДШИ. Он был неплох для художественной школы, но очень далек от требований архитектурного вуза.
Также, мы сошли с мёртвой точки по черчению, начав чертить первые экзаменационные чертежи из МАрхИ ещё «волосатого» года.
Плюс, подправили графику на композиции.
По возвращении домой Глеб продолжил практиковаться в усиленном режиме. Сдал ЕГЭ в начале июня, и перед самыми экзаменами прилетел в Москву заниматься во второй раз. За пару недель до экзаменов уже не наработать устойчивый навык, а также резко не скакнуть в качестве — ведь на это требуется время и практика. Времени не оставалось. Поэтому мы могли только на имеющихся знаниях наращивать скорость и немного повышать текущее качество.
К экзаменам мы имели следующие цифры:
- время занятий композицией = 5 месяцев по скайпу;
- черчение = за 3.5 месяца практически с самого нуля, и при этом не на самых фантастических изначальных данных;
- рисунок = за 3.5 месяца и 2 интенсива в течение них, с уровня ДШИ (из которых один – это ВСЕГО 6 занятий, а второй — перед самыми экзаменами).
И вот с этим «набором» все же Глеб поступил на бюджет целевого в Мархи с первого раза… Я сама иногда удивляюсь, как?
Тогда такой результат был построен на скорости и качестве моих ответов — ведь не было ещё записанных уроков.
Только получив результат и расслабившись, мы поняли, какая титаническая работа была проделана с двух сторон. Ведь до него традиционно было принято считать, что чтобы сдать экзамен по черчению хотя бы на проходной балл (= по самому краю), надо заниматься в течение двух лет один-два раза в неделю. Мы доказали, что при нестандартном подходе и при колоссальных усилиях ученика этот срок можно сокращать на порядок. Никто из моих преподавателей в этот способ тогда не поверил, хотя в тот же год, при крайне маленькой группе, у меня случилось несколько бюджетов (про некоторые я даже уже писала, например, историю Софии Огарковой).
Этой историей я хочу показать, что возможно всё. Даже поступить иногороднему в МАрхИ, или поступить туда, не обладая выдающимся талантом или пятью годами в запасе. Главное – система и приложенные учеником усилия.
